Постскриптум о розовых очках: другой взгляд на архитектурный фасад. Мнение.

В этом году в Ташкенте прошло множество значительных архитектурных мероприятий ─ фестивалей, форумов и даже международных конгрессов, на которых собралась широкая архитектурная общественность, включая участников из ближнего и дальнего зарубежья.

В крупных выставочных павильонах столицы были представлены образцовые проекты, проводились научные доклады и презентации, объявлялись победители различных конкурсов, вручались престижные дипломы и награды, что соответствовало масштабу и значимости событий.

Можно было бы радоваться тому, что для архитекторов Узбекистана организованы мероприятия такого уровня, предоставляющие возможность для творческого общения с коллегами, представителями различных школ и направлений, сопоставления своих достижений с их успехами, а также знакомства с новыми возможностями и перспективами развития архитектуры в мире и т.д.

Все это действительно могло бы быть так, если бы не одно досадное "НО", которое не позволяет в полной мере поверить в то, что эта публичная активность является предтечей какого-либо диалога и готовности обсуждать решения тех проблем, которые накопились в нашей специальности.

У истоков проблем

Для тех, кто не слишком погружён в тему, напомню: начиная с середины 90-х годов архитектура и градостроительство Узбекистана переживают глубокий и разрушительный кризис, в результате которого архитекторы исчезли из властных структур, уступив свои места строителям, экономистам, юристам и другим "специалистам", удобным в управленческом, а не творческом смысле. Именно они теперь решают, что, где и как проектировать и строить, а архитекторам отводится лишь роль иллюстраторов и оформителей, и то лишь в том случае, если не появится какая-либо иностранная фирма.

Мнения отечественных архитекторов в руководящих инстанциях давно никого не интересуют, будь то разработка знаковых объектов, охрана памятников архитектуры, реконструкция городской среды или создание генеральных планов развития городов республики.

Главный орган архитекторов ─ Государственный комитет по архитектуре и строительству был преобразован в Министерство строительства и коммунального хозяйства, где слово "архитектура" исчезло как понятие.

Важнейший объединяющий и развивающий специальность орган ─ Союз архитекторов республики остался лишь на бумаге и, с момента своего выселения в 2005 году из принадлежащего ему здания на проспекте Муcтакиллик, 6, не имеет ни нового адреса, ни конкретных членов организации, ни какой-либо деятельности, предусмотренной Уставом и Положением.

Два архитектурных вуза республики в Ташкенте и Самарканде, из-за нехватки необходимых специалистов, давно переродились из инженерных вузов в нечто похожее на ремесленные училища, где главной и единственной специализацией будущих архитекторов стало фасадное дизайнерство и умозрительное формотворчество. В действительности, уже на протяжении 20 лет архитектор – это лишь производитель компьютерных изображений, не обладающий необходимыми теоретическими знаниями и аналитическими способностями.

Проектно-изыскательский комплекс находится в упадке, а три его главных института ─ O’zShaharsozlikLiti (УзНИИПградостроительства), ToshkentBoshplanLiti (ТашНИИПИгенплан), TashGiproGor (Гипрогор) – после всех реформ и изменений последних лет, "усохнув" более чем на две трети, утратили прежнюю дееспособность и теперь ожидают или выборочного закрытия и расформирования, или приватизации, или слияния в некий проектный центр с неясной специализацией, или чего-то еще.

Пока эти проблемы продолжают существовать и усугубляться, все упомянутые фестивали, форумы и конгрессы с их идеями и пафосом важности развития архитектурного творчества выглядят как розовые очки, как блестящая пыль в глаза, как семена, брошенные на сухую землю, на которой в условиях столь масштабного и глубокого кризиса профессии, ее обескровленных институтов и учреждений, ничего, безусловно, не может ни родиться, ни вырасти. Сегодня это видно и понятно даже неспециалистам.

Сначала реформы – потом фестивали

Что же должно измениться в отношении к архитекторам и их деятельности, чтобы профессия вновь обрела свои утраченные содержание, значимость и важность, чтобы наши исторические города не стали полигоном для разномастных иностранных девелоперов, не связанных с нами ни историческим прошлым, ни общностью менталитета и культуры, которым все равно что, где и как строить, лишь бы удовлетворить свои коммерческие интересы и в итоге привести национальную архитектурную школу к полной ассимиляции под стандарты глобальной универсальности, без какой-либо отличительности, принадлежности к месту, культуре и традициям?

Что необходимо сделать, чтобы изменить отношение к проектам сохранения, реновации и интеграции архитектурного наследия в современную жизнь высокотехнологичного города, как это делается во всем цивилизованном мире, но в наших условиях городскими властями воспринимается как проекты неэффективные, затратные и не востребованные обществом ─ проекты, на которых основывается само понятие самобытности, развитости и той же туристической привлекательности городской среды.

Проблема большая, многосложная и, конечно же, системная, о которой в двух словах не выразиться, но хотя бы обозначить ее необходимо. Нужно сказать, что она существует и никуда не делась за ширмой радужных архитектурных тусовок, фестивалей и конгрессов. Она есть и продолжает нарастать и усугубляться, скрываясь под камуфляжем лоббистских интересов.

Нужны реформы. Продуманная и согласованная программа действий в едином системном ключе и во всех слоях профессиональной деятельности – административно-управленческом, проектно-изыскательском, образовательном, воспитательном, творческом и других слоях, увязанных друг с другом под единой идеологией и целевыми задачами. Все это, о чем говорилось ранее, по ссылкам в конце статьи.

Необходимо изменить отношение к зодческой профессии со стороны действующих отраслевых административно-управленческих органов, где давно и прочно утвердилась приоритетность мнения архитекторов не в начале списка, а в его конце. Где архитекторы воспринимаются не как серьезные инженеры и конструкторы пространственных форм, а как некая разновидность художников и иллюстраторов, профессиональные навыки которых, если и нужны, то только для создания фасадной красоты.

Архитектура XXI века ─ это уже не искусство и не художество фасадов, как в эпоху Ренессанса, классицизма и прочих давностей. Это даже не та профессия, которую знали 50 лет назад, когда архитекторами считали и тех, кто проектировал отдельные здания, и тех, кто разрабатывал генеральные планы городов и агломераций. Теперь градостроители, или как нас еще называют на иностранный манер урбанисты, ─ это отдельная профессия, которую с архитектурой роднят только самые общие основы.

Об обеих этих специальностях можно сказать, что это серьезные науки, позволяющие прогнозировать и моделировать будущее развитие урбанизированного ландшафта, допуская гораздо меньше ошибок, чем это происходит сейчас при выборе определенных стратегий переиначивания городской среды и типологии ее застройки.

К сожалению, в нашей профессии все эти ошибки в развитии и идеологии проектного дела, организации творческого процесса, выбора тех или иных планировочных решений имеют не столь явный и не столь очевидный характер, чтобы можно было что-то вовремя остановить, переделать или исправить.

Ошибки в архитектуре и градостроительстве имеют более тяжелый по своим последствиям накопительный характер, когда убедиться в этом удается только тогда, когда набирается критическая масса проблемы, когда устранить эти ошибки становится либо слишком дорого, либо просто невозможно.

Об этом стоит задуматься именно сейчас, когда из-за удаления архитекторов и градостроителей от их важной работы путь для этих ошибок открыт слишком широко.

На вопрос, какими же могли бы быть первоочередные направления реформирования специальности, я бы выделил два:

• восстановление коллегиального